Онлайн-экскурсия «Историческая верфь Полтава»
Лесная биржа
Мы приветствуем вас на Исторической верфи ПОЛТАВА. Здесь происходит строительство достоверной реплики линейного корабля петровского времени. Вы сегодня увидите, как строился ранее и строится сейчас корабль 18 века.
Мы с вами посетим лесную биржу и пилораму, где идет подготовка дерева для строительства, сборочный ангар, где непосредственно идет сборка корабля и объединенные мастерские, где изготовляются паруса, такелаж, декор корабля и другие детали.
Сейчас мы с вами находимся на лесной бирже. Сюда свозят двухсотлетние дубы из Саратовской, Тамбовской, Брянской, Рязанской областей и с Кавказа.
Качественный корабельный лес – залог успеха строительства флота. Это отлично понимал Петр, который ввел в России первые лесоохранные указы. До него в стране, где, казалось, края лесам нет, никто их счет толком не вел.
Но на постройку кораблей годится далеко не любое дерево. Из пород это чаще всего – дуб, сосна и лиственница. Причем, это должно быть зрелое, развитое дерево. Средний возраст от 200 до 300 лет. Здоровое, без дупел и гнилых участков, что – особенная редкость. Желательно, чтобы рощи и дубравы располагались у рек, годных к сплаву.
В 1702 году Петра I указал описать все леса Империи («…во всех городах и уездах, в дворцовых и патриарших, и в архиерейских, и в монастырских, и всяких чинов в помещиковых, и вотчинниковских землях осмотреть и описать леса…»).
Через 20 лет вышла «Инструкция обер-вальдмейстеру» (вальдмейстер – в переводе с немецкого «мастер леса») – свод всех законов о лесе, ранее изданных. Заводские леса, то есть используемые в промышленных целях, в том числе на верфях, согласно инструкции делились на 25-30 лесосек. В течение года можно было вырубать только одну лесосеку. Все деревья помечались и нумеровались. Фактически, Петр Первый заложил принцип постоянного и не истощительного пользования лесом — основу современного лесоводства. При Петре также начали специально сажать корабельный лес на будущее.
Но наказание за небрежение указами было тогда значительно строже, и за самовольный вал корабельного леса в прибрежных областях предполагались меры от каторги до смертной казни (“А буде кто те леса, кроме вышеописанных нужд, станут рубить дворовое или хоромное… учинена будет смертная казнь без всякой пощады, кто бы ни был… а за дубровый валежник сосланы будут на каторгу”).
Важен был и человеческий фактор. Каждый лесник, по указу Петра, непременно должен был быть «грамотен, сведущим в лесоводстве, трезв и по суду непорочен».
«Полтава» строится из дуба, поскольку это самое прочное дерево. Петр, как известно, очень любил дубы, и сажал их в памятных местах. Почти каждый большой старый дуб по всей стране считается «петровским». Между прочим, здесь, в Лахте и дальше по берегу до Сестрорецка Петр также приказал посадить корабельные дубы. Но берег со временем подвинулся, часть деревьев упала в море, в другой части завелись насекомые и появились дупла, к тому же артиллеристы из Сестрорецка сочли посадки парком и постоянно сгребали опавшие листья, что для дубовой культуры очень плохо. Деревья выросли приземистые, дупловатые и ветвистые, что не подходит для строительства кораблей. Часть «петровских» дубов все еще можно здесь найти.
Как и в петровское время, сейчас найти дубы совсем не просто. Деревянные корабли давно никто не строит, поэтому и за корабельным лесом никто не следит. Хороших крепких деревьев нужного возраста мало, и их заготовками никто не занимается, это все специальный заказ. Среди деревьев очень многие с гнилью и не могут идти на изготовление деталей набора корабля.
Для «Полтавы» требуются дубовые деревья определенных размеров. Диаметр бревен должен быть от 60 см до 1 метра при длине – от 6 до 13 метров, что не является стандартным размером для современных поставщиков леса. После разгрузки стволы идут на пилораму, где установлен современный станок по распилу древесины. В будущем пилорама переместится на территорию верфи. А пока тут, на территории лесной биржи происходит их распиловка на лафеты – так называются заготовки из бревен, с которых спилен горбыль. Эти дубовые плахи, каждая весом до полу-тонны, используют для изготовления частей набора корабля, в частности, из них вырезают футоксы – конструктивные элементы, из которых собирают шпангоут. Также деревья пилят на доски и брусья различных размеров. Из оставшегося после распиловки дерева, и из забракованных стволов (такие, к сожалению, попадаются среди поставленного леса – невозможно заглянуть внутрь дерева на лесной делянке) делают заготовки для нагелей (деревянные гвозди) и других небольших деталей конструкции корабля и ее крепления.
Сборочный ангар
Сейчас мы с вами находимся в сборочном ангаре, внизу вы можете наблюдать ход работ над кораблем.
При Петре строительство «Полтавы» велось на Адмиралтейских верфях (именно там, где и сейчас находится Адмиралтейство — раньше в его двор, образованный п-образным зданием вел канал). Поскольку 18 барочный век был веком любви ко все возможным символам, то совершенно справедливым было то, что первый корабль, спущенный на воду в Петербурге был назван в честь победы или как тогда говорили «виктории», которая в ходе Северной войны, решила участь шведов и позволила Петру не бояться разворачивать строительство флота в новой столице.
Напомним, что в ходе Полтавского сражения была практически полностью уничтожена вся королевская шведская армия. «И падшими земля покрылась, как роем черной саранчи», как писал в своей известной романтической поэме Пушкин. Конечно, после этого перестали ожидать существенных угроз и нападений на Петербург.
Но вернемся к верфям. До Адмиралтейских верфей в России уже были устроены верфи в Воронеже, Архангельске и в Лодейном поле. В то время строительство кораблей велось на открытом воздухе в любое время.
Со временем корабли стали строить в специальных крытых эллингах. На исторической верфи «ПОЛТАВА» для этих целей был спроектирован и построен специальный сборочный ангар. Его размеры составляют 52х26х23 метров. А теперь посмотрим, как все организовано. То место, где собираются части набора корабля, где сейчас на киль устанавливают шпангоуты, называется стапель. Рядом на специальных сборочных местах — плазах, собирают из частей футоксов шпангоуты. Перемещать по ангару шпангоуты и прочие грузы помогает кран-балка.
Сейчас над строительством «Полтавы» трудится около 60 человек плотников, многие из которых были заняты в постройке фрегата «Штандарт». Конечно, во времена Петра людской силы требовалось значительно больше, однако точно подсчитать невозможно. Известно, что во время строительства «Полтавы» на Адмиралтейских верфях работало около 300 человек, но тогда параллельно велось строительство сразу нескольких кораблей.
На какие этапы делится строительство корабля?
Постройка корпуса деревянного судна начинается с изготовления частей закладки: килевых штук, ахтерштевня, форштевня и других деталей носовой и кормовой оконечностей (где бы показать).
После того когда детали закладки собраны воедино и установлены на подготовленные килевые подушки начинается изготовление и установки на киль поперечного набора – шпангоутов. Каждый из 48-ми шпангоутов состоит из 14-ти деталей – футоксов. Футоксы соединяются друг с другом деревянными нагелями (как вы помните — гвоздями) и оцинкованными болтами.
Когда все шпангоуты изготовлены и установлены на киль, приступают к укладке внутренних продольных связей корабля:(устанавливают кильсон, затем продольные брусья лимбербордов, стрингеров, клямсов нижней палубы — пока нет изображения можно не уточнять).
По мере установки этих связей начинают установку наружной и внутренней обшивки корабля. Когда обшивка достигнет уровня нижней палубы устанавливается набор палубы, настил палубы, клямсов следующей палубы, бархоут (усиленные пояса вдоль корабля), после чего обшивку продолжают «растить» вверх до следующей палубы. Далее, по достижению уровня следующей палубы последовательность повторяется: продольные связи следующей палубы, внутрення и наружная обшивка, набор палубы, настил. И так, до тех пор, пока корпус не будем сформирован полностью. Однако формирование корпуса – это только 35-40% всей работы, меньше половины. Корпус необходимо оснастить (швартовыми битенгами, шпилями, русленями, трапами), сформировать каюты, построить камбузную печь, изготовить крышки пушечных портов, пушечные станки и принадлежности к артиллерии, а также украсить резьбой.
Готовый корпус конопатится для герметичности, окрашивается, начиняется необходимым для современности набором систем (осушительная, противопожарная, электро- системы) и только после этого спускается на воду.
Параллельно с работами по формированию корпуса изготавливают орудия, мачты и реи (рангоут), мачтовые площадки и эзельгофты, блоки, заготавливают такелаж (штаги, ванты и пр.), шьют и оснащают паруса. Все это устанавливается на корабль в процессе достройки и вооружения – уже после его спуска на воду.
Официально корабль «Полтава» был заложен Петром 5 декабря 1709 года. Над проектом корабля царь трудился самолично, взяв в помощники своего любимого корабельного мастера Федосея Скляева, который был его другом юности еще с потешной флотилии в Плещеевом озере.
Размеры корабля были такими:
– длина корабля между штевнями – 34,6 м
– длина по гондеку – 39,82 м
– ширина по набору корпуса без учета обшивки – 11,69 м
– глубина интрюма -4,6 м
– Водоизмещение – от 1100 до 1200 тонн
– Корабль оснащался 54 пушками. На гон-деке стояло двадцать две 18-фунтовых пушки, на опер-деке – двадцать 12-фундовых, а на кватер-деке двенадцать 6-фунтовых пушек. Последние были отлиты из меди.
Для корабля 18 века это была достаточно серьезная огневая мощь.
Вот как вспоминает о строительстве корабля дипломат Юст Юлий (можно пересказать своими словами): «После полудня я отправился на адмиралтейскую верфь, чтобы присутствовать при поднятии штевней на 50-пушечном корабле, но в тот день был поднят один штевень, так как стрелы (козлы) оказались слишком слабы для подъема ахтерштевня. Царь как главный корабельный мастер (должность, за которую он получает жалованье) распоряжался всем, участвовал вместе с другими в работах и, где нужно было, рубил топором, коим владеет искуснее, нежели все прочие присутствовавшие там плотники. Бывшие на верфи офицеры и другие лица ежеминутно пили и кричали. В боярах, обращенных в шутов, недостатка не было, напротив, их собралось здесь большое множество. Достойно замечания, что, сделав все нужные распоряжения для поднятия форштевня, царь снял пред стоявшим генерал-адмиралом шапку, спросил его, начинать ли и только после получения утвердительного ответа снова надел ее, а затем принялся за свою работу. Такое почтение и послушание царь выказывает не только адмиралу, но и всем старшим по службе лицам, ибо сам он покамест лишь шаутбенахт (в последствии чин, равный вице-адмиралу). Пожалуй, это может показаться смешным, но, по моему мнению, в основании такого образа действий лежит здравое начало: царь собственным примером хочет показать прочим русским как в служебных делах они должны быть почтительны и послушливы в отношении своего начальства»
15 июня 1712 года, в воскресенье, состоялся спуск первого 54-пушечного линейного корабля «Полтава», построенного в Санкт-Петербургском адмиралтействе. Как отмечено в документах, «новопостроенный корабль Полтаву спустили на воду. И на том корабле были: царевны Екатерина Алексеевна, Наталья Алексеевна и все царской фамилии, также г. адмирал, вице-адмирал, английский посол и прочих дворов посланники, сенаторы и прочие знатные персоны. До самой ночи довольно веселились». В конце августа 1712 года «Полтаву» на камелях перевели в гавань на острове Котлин.
О внешнем виде «Полтавы» можно судить лишь по гравюре Питера Пикарта, частям декора с Георгием Победоносцем, сохранившимся в Центральном музее истории ВМФ и аналогам: как отечественным, так и английским.
Известно, что корму корабля украшал барельеф c мифологическим сюжетом о низвержении Фаэтона Зевсом. Это была аллегория победы над шведским королем. Фаэтон, очень хотел доказать всем, что имеет божественное происхождение и для этого выпросил у отца Гелиоса солнечную колесницу. Не умея ей управлять, он чуть пе спалил всю землю, но его вовремя сбросил с колесницы Зевс. Сюжет о Фаэтоне всегда был аллегорией наказанной гордыни. Но интересно, что в отличие от Возрождения, в эпоху барокко назидательный характер мифа в европейской культуре почти не упоминался — большинство изображений Фаэтона были посвящены недолгому моменту его триумфа — скачке в солнечной колеснице на месте бога. Так что, изображение на «Полтаве» вдвойне символично, оно как бы возвращает всю Европу «на землю» и напоминает о том, что чем заканчивается.
Барокко, как мы уже вспоминали, очень любило различные аллегории, кто вспомнит другие аллегорические изображения победы Петра над шведами? (Самсон, раздирающий пасть льву в Петергофе, Медный всадник — но это уже при Екатерине)
Помимо барельефа корабль украшали венки у отверстий для дул пушек и антропоморфные изображения ветров. Носовой фигурой, судя по английским аналогиям, был лев.
За время своей службы (с 1712 по 1725 год) «Полтава» участвовала в пяти военных кампаниях против Швеции. (без карты нет смысла показывать) В Гангутском сражении не участвовала. Защищала интересы русского флота у Ревеля (Таллинна), Гельсингфорса (Хельсинки) и Копенгагена.
В чем же в военном деле было преимущество линейных кораблей?
Петр был хорошо знаком с историей отшумевших англо-голландских войн, в ходе которых голландский адмирал Михил-Адриансзон де Рюйтер впервые применил идеальное построение флота перед сражением — в линию баталии.
Этот строй состоял из трех частей – авангарда, кордебаталии и арьергарда (три дивизии, составляющие эскадру — главное боевое соединение флота); линия строя совпадала с линией курса, угол строя равнялся 180°, корабли следовали за головным в колонне в кильватер друг другу (четко друг за другом) на установленной дистанции. Линия кильватерной колонной (или линия баталии, линия де баталии) позволяла одновременно задействовать силу огня корабельной артиллерии одного борта. Они буквально полностью закрывали собой значительный участок.
Военная повинность на парусных кораблях в петровскую эпоху была сурова и сопряжена с тяжелым каждодневным трудом. Специфические условия морской службы, сложные погодные условия и сырость для молодых рекрутов, в основной своей массе состоявших из крестьян, которые никогда до этого не видели моря, была сильнейшим стрессом (в силу этого по указу Петра I на флот старались в первую очередь определять новобранцев из северных приморских областей Российской империи или жителей речных и озерных краев, для которых такой климат был привычнее).
Строжайшая дисциплина, неудовлетворительное провиантское снабжение (питались в основном, горохом, крупами, вяленой или сушеной рыбой, соленым мясом, част продуктов часто портилась) и телесные наказания за малейшую провинность только усиливали психическое напряжение рекрутов, отправлявшихся на военную службу на всю жизнь. Такие обстоятельства не могли не вызывать большое количество дезертирства (порой до трети всего рекрутского набора), особенно на первых этапах формирования армии и флота. Это, в свою очередь, вызывало постоянную нехватку нижних чинов на флоте, в результате чего некоторые корабли вынуждены были выходить в море с неполным экипажем или оставаться в порту. И все же стараниями Петра I, его постоянной работой над воинскими уставами («Морской устав») и провиантскими регламентами позволили изменить общую ситуацию в лучшую сторону.
Служба на военных кораблях представляла собой, как говорилось выше, тяжелый физический и психологический труд. Постоянные тренировки и «экзорциции» экипажа проводились каждодневно и круглый год, за редким исключением в дни больших Церковных праздников, не взирая на погоду и время суток.
Весной, перед началом компании экипаж корабля готовил его к выходу в море. Устанавливался рангоут и такелаж, заканчивались ремонтные работы, из портовых магазинов грузились припасы, артиллерия и провиант, который рассчитывался на 2-х месячное плавание. В оставшееся время молодые рекруты продолжали учиться новым флотским навыкам, а старослужащие их совершенствовали. Обучение продолжалось на протяжении всей компании в дни, когда не происходило прямого боестолкновения.
По окончании компании «Полтава» возвращалась в порт стоянки, где ее готовили к консервации на зимнее время. Теперь корабль полностью разгружали и разоружали, артиллерию и оставшиеся припасы сдавали назад в портовые магазины. Команда в зимнее время расквартировывалась в казармы. Нижние чины занималась вязанием узлов, починкой парусов и другой как строевой, так и хозяйственной работой. Специальные команды выделялись для заготовки определенных типов припасов – например, таких специфических, как камыш, который шел на изготовление подстилок для «поносных» (желудочных) больных.
В целом, экипаж «Полтавы» представлял собой сложный боевой организм, готовый в любой момент времени выполнить поставленный перед ним боевой приказ.
Все моменты, связанные с историей «Полтавы» стало возможным узнать, благодаря длительным научным исследованиям и обращению к специалистам-историкам. Восстановить внешний облик корабля помогли изыскания в области аналогий и «Папка Федосея Скляева», найденная в библиотеке Академии наук, в ней был мидель-шпангоут корабля, который по свои размерениям среди кораблей того времени соотносился лишь с «Полтавой». Все это помогло Дизайн Группе РИКОШЕТ и КБ верфи, собранному из лучших специалистов по судостроению, спроектировать реплику корабля.
Помимо ГАЗПРОМ строить корабль помогают фирмы, производящие станки и инструменты по деревообработке, а также производители пропиток для дерева — ведь нам важно, чтобы музей сохранился на долгое время. Это фирмы: Джет, Фелисатти, Штиль и НПО «НОРТ».
Таким образом, такая, казалось бы, безумная идея реализуется.
